На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

История двух полетов /// О Александре Ивановиче Куприне

По воспоминаниям современников, Александр Иванович Куприн обладал ненасытной, чисто писательской жаждой новых впечатлений, которая влекла его на чемпионаты борьбы, в цирк, на морское дно в водолазном скафандре – туда, где требовались сильные мускулы, ловкость, мужество и крепкие нервы. Неудивительно, что он одним из первых среди русских писателей поднялся в небо.

 
  
Неожиданное предложение

 

Александр Иванович Куприн (1870-1938 годы)
Александр Иванович Куприн (1870-1938 годы)
Произошло это 13 сентября 1909 года, когда Куприн отправился в полет на воздушном шаре, пилотом которого был знаменитый Сергей Уточкин. «Я познакомился с ним в Одессе, на Большом Фонтане, летом 1904 года, – вспоминал писатель, – и с тех пор никогда не мог себе вообразить Уточкина без Одессы и Одессу без Уточкина».
И правда, не было в России столь знаменитого и разностороннего спортсмена, как этот одессит: велосипедный гонщик, пловец, боксер, фехтовальщик, автомобилист. А в начале прошлого века он освоил еще и воздухоплавание. В 1907 году в Одессу приехал воздухоплаватель Эрнесто Витолло. Уточкин напросился в помощники к заезжему аэронавту. Подолгу находясь на взлетной площадке, он хорошо узнал устройство аэростата. Более того, он совершил с Витолло полет и всерьез заинтересовался воздухоплаванием.
В складчину с друзьями Уточкин приобрел небольшой воздушный шар и начал летать самостоятельно, став первым одесским аэронавтом. Он совершил много воздушных путешествий, в том числе и за границей, в Египте. А ранней осенью 1909 года, как уже было сказано, произошел тот, пожалуй, самый знаменитый его полет вместе с писателем Александром Куприным. Он состоялся по инициативе и на средства газеты «Одесские новости». Редактор этой газеты И.М. Хейфец предложил Куприну принять участие в путешествии на шаре «Россия», принадлежавшем Одесскому аэроклубу, а затем поделиться на страницах газеты своими впечатлениями. Разумеется, Куприн охотно согласился.

 

Волнения перед стартом

 

Подготовка к полету. Куприн – справа
Подготовка к полету. Куприн – справа
Несколько дней спустя после полета Александр Иванович рассказывал: «Ложась спать в ночь перед поднятием на шаре, я представил себе мысленно громадную высоту, с которой я буду смотреть вниз на людей и дома, и у меня сердце сжалось от мгновенного ужаса. Совершенно то же самое я испытывал и в ночь перед первой медвежьей облавой».
О том, что полет с беллетристом Куприным состоится в воскресенье, 13 сентября, между 11 и 12 часами, одесситы узнали из газетных объявлений и афиш, расклеенных по городу. Местом взлета выбрали, как сообщалось, территорию «бывшей выставки домоустройства» на Софийской улице. Она выгодно отличалась тем, что туда подходила магистральная труба от завода, вырабатывавшего светильный газ. Таким образом, проблема с наполнением шара легко решалась.
Накануне, в субботу, было пасмурно, дул сильный ветер. Казалось, что полет придется переносить. Все же оболочка шара, а также его корзина были доставлены на Софийскую. К утру воскресенья неожиданно на небе прояснилось, и матросы морского батальона приступили к наполнению аэростата. Интерес к предстоящему полету был огромный. Публика осаждала кассу, желая заполучить билет на взлетную площадку. А там собралось не менее тысячи человек. Среди них – почти все одесские журналисты, артисты, профессора. «Автора “Поединка”, – писали о Куприне “Одесские новости”, – публика преследует по пятам и окружает тесным кольцом».
Огромная толпа «бесплатных» зрителей заполнила ближайшие улицы и переулки. Старт задерживался. Только к половине третьего шар удалось полностью подготовить к полету.

 

Волшебное забвение

 

В костюме водолаза
В костюме водолаза
Кажется, можно садиться в корзину, но не тут-то было. «Наступает еще несколько томительных моментов, – вспоминал Куприн, – тащат сниматься, щелкают кодаком один раз, другой, третий, просят не шевелиться, наклонить голову влево, вправо, назад и принять непринужденный вид».
Вместе с пилотом Уточкиным, кроме Куприна, должны были лететь еще двое: уже упомянутый И.М. Хейфец и корреспондент московской газеты «Русское слово» И.А. Горелик. Все три пассажира летели в первый раз. «Я мысленно спрашиваю свое сердце: “Не страшно?” Прислушиваюсь и не замечаю в себе ничего, кроме боязни показаться смешным или неловким», – рассказывал Куприн. Корзина небольшая, тесная для четверых. Пассажиры забираются в нее с неловкостью новичков. Пилот дает последние указания стартовой команде.
Публика теснится чуть ли не у самого аэростата. «П-п-поберегите в-ваши шапки! Я м-могу их нечаянно сбить к-корзиной», – весело кричит заикающийся Уточкин. И шар плавно уходит вверх. «Я положительно уверяю, – писал Куприн, – что даже не заметил момента отделения от земли». Через минуту они уже были на высоте, откуда взлетная площадка казалась маленьким белым четырехугольником, а на нем – крошечные люди.
Аэростат пролетел над Одессой и достиг высоты 900 метров. Уточкин предложил снизиться до 100 метров, объясняя, что только на малой высоте «чувствуется весь ужас бездны». 500, 200, 100 метров. А потом – снова ввысь. И вскоре аэростат находился уже на высоте 1250 метров – в кульминационной точке их полета. Быстрый подъем и высота отзываются болью в ушах. Стало заметно холоднее. «Но зато какая глубокая тишина, – вспоминал писатель, – какая чудесная неподвижность, какое волшебное забвение о времени!»

 

Волжский богатырь

Пора было спускаться. К месту посадки подбежали местные крестьяне. Подъехал автомобиль, из которого следили за полетом. Он отвел аэростат на удобное место, где аэронавты вполне благополучно и приземлись. Возвращались в Одессу на огромном рыдване. По дороге Уточкин рассказывал о своей горячей мечте – научиться летать на аэроплане. Как известно, он вскоре, весной 1910 года, осуществил эту мечту. И в том же году 12 ноября совершил полет на крылатой машине Александр Куприн, что едва не стоило ему жизни.
Тогда авиация только зарождалась. Самолеты еще были далеки от совершенства. Чуть ли не каждый день приходили вести о гибели и увечьях авиаторов. Куприн любил летчиков, восхищался ими, считал их людьми особой породы, лишенными обычных низменных чувств: трусости, зависти, скупости, мелочности.
В первый полет на аэроплане Александр Иванович отправился вместе со своим другом Иваном Заикиным – знаменитым борцом, волжским богатырем, неожиданно для многих ставшим еще и авиатором. Летать Заикин учился во Франции, а возвратившись на родину, публично продемонстрировал полеты в Одессе. Куприн был их очевидцем. Заикин заметил Куприна на трибуне, подошел и предложил полетать.
Иван Заикин летал на «Фармане» – популярном тогда французском самолете-биплане. Люди сидели в этой «летающей этажерке» совершенно открыто: впереди – авиатор, сзади него – пассажир. «Садиться было довольно трудно, – рассказывал Куприн. – Нужно было не зацепиться ногами за проволоки и не наступить на какие-то деревяшки. Таким образом, Заикин, сидевший впереди и немного ниже меня на таком же детском креслице, как и я, был обнят мною ногами».

Жив курилка!

Взлетели не сразу. Машина, разгоняясь, то слегка взмывала вверх, то снова касалась дорожки ипподрома. Наконец, Заикину удалось оторвать ее от земли и начать набор высоты. Он повернул налево, потом еще раз. Но встречный ветер вдруг качнул перегруженный аэроплан. Заикин и Куприн вместе весили пудов четырнадцать, то есть больше 220 килограммов!
Аэроплан проваливался, его несло на зрителей. Заикин решил пожертвовать собой, своим пассажиром и машиной, но спасти от гибели и увечий, быть может, сотни людей. Он успел сделать последний поворот. «Фарман» упал и врезался левым крылом в землю в двадцати метрах от насмерть перепуганной публики. «Треск, звон. Куприн пролетел через меня метров на десять, как мячик, – вспоминал позже Заикин. – Меня с силой выбросило из сиденья, придавило аэропланом. Крики ужаса:
– Убились! Разбились!
Куприн быстро вскочил на ноги, кричит:
– Старик, жив?
– Жив, – говорю, – курилка!
Вылезаю из-под обломков. Онемело все тело, встать не могу. Чувствую, у меня мокро в сапоге, наверное, кровь». Чудом Куприн в этой аварии почти не пострадал. Заикин повредил ногу и плечо. Можно сказать, легко отделались. Потеряв аэроплан, Заикин вернулся на арену и еще многие годы выступал как борец.
Свои полеты Александр Куприн запомнил на всю жизнь. Несмотря на то, что один из них чуть было не стал для него роковым, писатель навсегда сохранил восторженное отношение к «людям воздуха», а ощущение полета ставил выше «чудес самой чудесной из сказок».

Картина дня

наверх